Дождь не может идти вечно (с)
Дождь не может идти вечно (с)
Белый кот проснулся в ночь
Черный кот умчался прочь
Блин луны на сковородке
Черный кот умчался прочь
Блин луны на сковородке
вторник, 13 января 2009
Дождь не может идти вечно (с)
Свободы сеятель пустынный,
Я вышел рано, до звезды;
Рукою чистой и безвинной
В порабощенные бразды
Бросал живительное семя -
Но потерял я только время,
Благие мысли и труды...
Паситесь, мирные народы!
Вас не разбудит чести клич.
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь.
Наследство их из рода в роды
Ярмо с гремушками да бич.
(с) А.С. Пушкин
Я вышел рано, до звезды;
Рукою чистой и безвинной
В порабощенные бразды
Бросал живительное семя -
Но потерял я только время,
Благие мысли и труды...
Паситесь, мирные народы!
Вас не разбудит чести клич.
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь.
Наследство их из рода в роды
Ярмо с гремушками да бич.
(с) А.С. Пушкин
вторник, 06 января 2009
Дождь не может идти вечно (с)
[MORE]
[/MORE
[/MORE
понедельник, 05 января 2009
Дождь не может идти вечно (с)
Дождь не может идти вечно (с)
Лес верни нам. Возьми свой город, полный шума и дымной мглы.
Забери свой камень, железо, поваленные стволы.
Современная цивилизация! Пожирательница души!
Возврати нам тень и прохладу в священной лесной тиши.
Эти купанья вечерние, над рекою закатный свет,
Коров пасущихся стадо, тихие песни вед,
Пригоршни зерен, травы, из коры одежды верни,
Разговор о великих истинах, что всегда мы в душе вели,
Эти дни, что мы проводили, в размышленья погружены.
Даже царские наслаждения мне в тюрьме твоей не нужны.
Я свободы хочу. Хочу я снова чувствовать, что лечу,
Чтобы снова вернулись силы в сердце мое, хочу.
Знать хочу, что разбиты оковы, цепи хочу разъять.
Вечный трепет сердца вселенной хочу ощутить опять.
(с) Р. Тагор пер. В. Тушнова
Забери свой камень, железо, поваленные стволы.
Современная цивилизация! Пожирательница души!
Возврати нам тень и прохладу в священной лесной тиши.
Эти купанья вечерние, над рекою закатный свет,
Коров пасущихся стадо, тихие песни вед,
Пригоршни зерен, травы, из коры одежды верни,
Разговор о великих истинах, что всегда мы в душе вели,
Эти дни, что мы проводили, в размышленья погружены.
Даже царские наслаждения мне в тюрьме твоей не нужны.
Я свободы хочу. Хочу я снова чувствовать, что лечу,
Чтобы снова вернулись силы в сердце мое, хочу.
Знать хочу, что разбиты оковы, цепи хочу разъять.
Вечный трепет сердца вселенной хочу ощутить опять.
(с) Р. Тагор пер. В. Тушнова
воскресенье, 04 января 2009
Дождь не может идти вечно (с)
Посмотрел "Стиляг". Понравилось все, особенно музыка. Очень сильно "вставило" от следующей композиции.
Дождь не может идти вечно (с)
2 января 2009 года в Санкт-Петербурге на 96-м году жизни после тяжелой продолжительной болезни скончался советский военный разведчик Анатолий Маркович Гуревич, последний из живших на земле героев Красной Капеллы.
В тридцатые годы под именем Антонио Гонсалеса, лейтенанта республиканского флота, Гуревич воевал добровольцем в Испании. Одновременно он вёл разведывательную работу. Перед Второй Мировой войной и во время войны Гуревич работал в Европе под псевдонимом "Кент". Как говорил сам Гуревич, такой организации, как "Красная капелла", не существовало. Это было кодовое название сети антигитлеровского движения, объединившего разведгруппы в Германии, Бельгии, Франции, Швейцарии.
В ноябре 1942 года "Кент" был арестован фашистами в Марселе. В мае 1945 года Гуревича доставили в Москву. Там он был тоже арестован, и до 1947 года находился в тюрьме НКВД, затем был осужден на 20 лет. После смерти Сталина Гуревича освободили, но не реабилитировали.
При Хрущеве его опять посадили. В целом он провел в советских лагерях примерно 25 лет, и только в 1991 году был полностью реабилитирован.
Не так давно был снят сериал про "Красную Капеллу", где о Гуревиче была повторена ложь 1947 года, о чем он сам и сказал, посмотрев фильм.
В тридцатые годы под именем Антонио Гонсалеса, лейтенанта республиканского флота, Гуревич воевал добровольцем в Испании. Одновременно он вёл разведывательную работу. Перед Второй Мировой войной и во время войны Гуревич работал в Европе под псевдонимом "Кент". Как говорил сам Гуревич, такой организации, как "Красная капелла", не существовало. Это было кодовое название сети антигитлеровского движения, объединившего разведгруппы в Германии, Бельгии, Франции, Швейцарии.
В ноябре 1942 года "Кент" был арестован фашистами в Марселе. В мае 1945 года Гуревича доставили в Москву. Там он был тоже арестован, и до 1947 года находился в тюрьме НКВД, затем был осужден на 20 лет. После смерти Сталина Гуревича освободили, но не реабилитировали.
При Хрущеве его опять посадили. В целом он провел в советских лагерях примерно 25 лет, и только в 1991 году был полностью реабилитирован.
Не так давно был снят сериал про "Красную Капеллу", где о Гуревиче была повторена ложь 1947 года, о чем он сам и сказал, посмотрев фильм.
Дождь не может идти вечно (с)
суббота, 03 января 2009
Дождь не может идти вечно (с)
Не хватает времени, не хватает сердца,
А дороги длинные - не видать конца.
Вьюга заметает, вьёт свои коленца
И черты стирает милого лица.
Заблудилась наглухо троечка прогонная,
И в белесой замяти пропадает след...
Не пробраться пешему, не пробиться конному,
Ни письма, ни весточки ниоткуда нет.
Все пройдет, любимая. Отболит головушка.
Вот двенадцать пробило, вот и все дела.
В золоченых туфельках убегает Золушка...
Снова печки-лавочки, веник и зола.
Птица сероглазая, маленькая Золушка,
Не грусти, не мучайся, не вздыхай тайком.
Даже в мире сказочном, ты же знаешь, солнышко,
Не бывает сразу просто и легко.
До поры до времени пусть поземка мечется.
Вот мелькнули в облаке звездочка с луной.
Мы затопим печечку, мы затеплим свечечку
И споем тихонечко про тебя со мной.
Не хватает времени, не хватает сердца,
А дороги длинные - не видать конца.
Вьюга заметает, вьет свои коленца
И черты стирает милого лица.
(с) В. Туриянский
пятница, 02 января 2009
Дождь не может идти вечно (с)
Сижу на кочерге
вторник, 30 декабря 2008
Дождь не может идти вечно (с)
Как всегда бывает, когда всё близко, на земле, имеющей форму диска, как всегда, почти что на грани риска, я прошу тебя подписать контракт, чтобы ты отпустил меня в эти круги, где молчат глаза, где теплеют руки, отпусти меня на мои поруки, я вернусь, когда прозвучит антракт.
Опусти в эту пору смешную, где я всё брожу по улицам, холодея, от случайных огней и людей балдея, от случайных капель рюкзак промок. Сумма слов, придуманных за октябрь, мне милей всех прочих лишь тем хотя бы, что я помню, как она жгла когтями мой видавший виды грудной комок.
В этом доме, где я была недавно, нужно было всё принимать как данность, в каждый праздник - особенно в календарный, не ходить к врачу, зажигать свечу. Все свои обиды, и боль, и совесть приносить в органную полусонность, преклонять в прозрачную невесомость, как лихую голову - палачу.
В этом хрупком городе быть тревожной, даже в шутку, кажется мне, не можно, можно лишь бродить, и неосторожно погружаться в чинную кутерьму. Начинать письмо с meine liebe Frau, надевать пальто - никогда не траур, и кому-то принадлежать по праву, даже в общем-то всё равно кому. Каждый вечер гладить шнурки и банты, а по пятницам заходить в Biergarten, брать поллитра - чем мы, мол, не ваганты, ждать любого, кто еще не пришел. Располнеть слегка - но не до уродства, а скорей до внешнего благородства, чтобы каждый знал, что у нас всё просто и почти безвыходно хорошо.
Там нельзя, как здесь, чтобы не считая, ни снежинок что на ладонях тают, ни листков что осенью дождь листает, ни погибших клеток - по сто на стих. Каждый день, проведенный в огне, в грязи ли, световых ли лет, беспросветных зим ли, нужно класть подальше и в морозильник, приписав число и срок годности.
Этот город, ласковый, как подушка, без сквозных окон, без подвалов душных, он готов принять был чужую душу, обогреть холеным своим огнем. Но она пришла к нему, догнивая, закопченая, грязная, неживая, эту душу высосали трамваи и метро в час пик и заботы днем. Этот город вздохнул над сиротским телом и вздохнул над ним, чтоб душа летела, а она, как стеклышко, запотела, город всплакнул, звякнул в колокола. А в сиротском теле, горячем, цепком, было душ этих в общем вагон с прицепом, потому что здесь, если вышел целым, целым вряд ли доходишь и до угла.
Золотится стандартная панорама, за окном извечная надпись "Прагма", к двадцати своим прибавляю справа то, что им по праву принадлежит. В нашем спальном районе любая цифра, появившись, становится частью цикла, как мотор, как гудение мотоцикла, как душа, которая не лежит, но зачем-то плачет навзрыд, прилипнув, как к асфальту липнет обрывок липы, к бесконечному серому монолиту, к городскому мокрому неглиже.
Чтобы душу свою подарить тебе, я покупаю новую на е-бэе, может эта будет поголубее, чем моя, испачканная уже.
(с) А. Кудряшова
Дождь не может идти вечно (с)
пятница, 26 декабря 2008
Дождь не может идти вечно (с)
понедельник, 22 декабря 2008
Дождь не может идти вечно (с)
НЕХИТРЫЙ РАЙ
Нехитрый рай несложно сколотить.
Отгородить фанеркой небольшою.
Подкрасить, подсинить, подзолотить -
до самой смерти отдыхай душою!
... Мил, словно дом. Надёжен, словно дот!
Глух, как подвал. Живи, забот не зная.
Но дунет ветер - крыша упадёт,
и снова сверху темнота ночная...
(с) Е. Винокуров
Нехитрый рай несложно сколотить.
Отгородить фанеркой небольшою.
Подкрасить, подсинить, подзолотить -
до самой смерти отдыхай душою!
... Мил, словно дом. Надёжен, словно дот!
Глух, как подвал. Живи, забот не зная.
Но дунет ветер - крыша упадёт,
и снова сверху темнота ночная...
(с) Е. Винокуров
суббота, 20 декабря 2008
Дождь не может идти вечно (с)
Лунная вершина,
ветер по долинам.
(К ней тянусь я взглядом
медленным и длинным.)
Лунная дорожка,
ветер над луною.
(Мимолетный взгляд мой
уронил на дно я.)
Голоса двух женщин.
И воздушной бездной
от луны озерной
я иду к небесной.
(с) Ф.Г. Лорка
«Лунная дорожка на льду!» на Яндекс.Фотках
ветер по долинам.
(К ней тянусь я взглядом
медленным и длинным.)
Лунная дорожка,
ветер над луною.
(Мимолетный взгляд мой
уронил на дно я.)
Голоса двух женщин.
И воздушной бездной
от луны озерной
я иду к небесной.
(с) Ф.Г. Лорка
«Лунная дорожка на льду!» на Яндекс.Фотках
Дождь не может идти вечно (с)
четверг, 18 декабря 2008
Дождь не может идти вечно (с)
среда, 17 декабря 2008
Дождь не может идти вечно (с)
В государстве моём, тридесятом моём
Проживаю я, жизнью контуженный.
Я готов воровать, я бы вышел с дубьём,
Но боюсь, и поэтому - труженик.
Нас таких до хрена, и выходит, что мы -
Для соседей ядрёная сила.
Если завтра война - подождём до зимы
И возьмём супостата на вилы.
Исторически мы - несчастливый народ:
Что ни царь - то масон из Германии.
То курить заставляет, то земли пропьёт,
То грозит нам свобод обрезанием.
То, что нас до сих пор душит пьяный угар
В лопухах европейских обочин,
Мы ещё обвиняем монголо-татар,
Но уже сомневаемся очень.
Эх, крапива-бузина,
Сельдерей-петрушка!
У китайцев - Царь-Стена,
А у нас - Царь-Пушка!
Мы богаты на корни, но наши вершки
Почему-то всегда загибаются.
И собрать урожаю большие мешки
Нипочём у нас не получается.
Если кто-то из нас оторвался от масс
И засел за высоким забором -
Мы догоним его, мы дадим ему в глаз
И покроем позором с "пробором".
Эх, крапива-лебеда,
Черемша с укропом!
Уходили в господа,
А пришли в холопы.
Мы общинным умом воедино крепки -
Опосля понимаем, как надобно.
Потому наши планы всегда далеки,
Но впоследствии всё-таки пагубны.
Представление наше о вольном житье
Как статьи Уголовного права.
Потому-то сознанье томит бытие
С национал-большевистской приправой.
Эх, крапива-лебеда,
Не мути мне душу!
Получилось, как всегда,
А хотелось лучше.
Эх, раз, ещё раз, ещё много-много раз!
(с) С. Трофимов
Проживаю я, жизнью контуженный.
Я готов воровать, я бы вышел с дубьём,
Но боюсь, и поэтому - труженик.
Нас таких до хрена, и выходит, что мы -
Для соседей ядрёная сила.
Если завтра война - подождём до зимы
И возьмём супостата на вилы.
Исторически мы - несчастливый народ:
Что ни царь - то масон из Германии.
То курить заставляет, то земли пропьёт,
То грозит нам свобод обрезанием.
То, что нас до сих пор душит пьяный угар
В лопухах европейских обочин,
Мы ещё обвиняем монголо-татар,
Но уже сомневаемся очень.
Эх, крапива-бузина,
Сельдерей-петрушка!
У китайцев - Царь-Стена,
А у нас - Царь-Пушка!
Мы богаты на корни, но наши вершки
Почему-то всегда загибаются.
И собрать урожаю большие мешки
Нипочём у нас не получается.
Если кто-то из нас оторвался от масс
И засел за высоким забором -
Мы догоним его, мы дадим ему в глаз
И покроем позором с "пробором".
Эх, крапива-лебеда,
Черемша с укропом!
Уходили в господа,
А пришли в холопы.
Мы общинным умом воедино крепки -
Опосля понимаем, как надобно.
Потому наши планы всегда далеки,
Но впоследствии всё-таки пагубны.
Представление наше о вольном житье
Как статьи Уголовного права.
Потому-то сознанье томит бытие
С национал-большевистской приправой.
Эх, крапива-лебеда,
Не мути мне душу!
Получилось, как всегда,
А хотелось лучше.
Эх, раз, ещё раз, ещё много-много раз!
(с) С. Трофимов
Дождь не может идти вечно (с)
Поднимите пальцы-нервы,
Превратите в гроздь рябины
Брызги моря, что шумело
Под окном тревожно споря
В вечной сказке сна и были.
Превратите листья в стаю,
В дерзкий клёкот журавлиный,
Раскачайте на качелях
Ветер, превращенный в иней.
Помогите мне запомнить
Все тревоги и сомнения.
Дайте руку!
Я б хотела
Сердца ощутить биенье.
читать дальше
Превратите в гроздь рябины
Брызги моря, что шумело
Под окном тревожно споря
В вечной сказке сна и были.
Превратите листья в стаю,
В дерзкий клёкот журавлиный,
Раскачайте на качелях
Ветер, превращенный в иней.
Помогите мне запомнить
Все тревоги и сомнения.
Дайте руку!
Я б хотела
Сердца ощутить биенье.
читать дальше