Не называй никак этот день:
кто назовёт его — тот украдёт
свет его солнца, эту блажную лень,
взгляд через перистые, ветреный их полёт,
масляный глаз (нет, уже золотой),
дым прошлогодней травы (апрель — Рубикон);
это хозяин просится на постой
или хозяйка в платьице на балкон.
Щурясь, утром выйдет она встречать
кадмий рассвета, смешанный с голубым,
где на ветвях зеленеет Его печать,
будто бы ослик, въезжающий в Ершалаим.
Не был никем Он встречен, был одинок;
улицы сонной розарий слов не длинней.
Это потом — чашу или клинок,
спорили, вёз он — для будущих сыновей.
Это со временем научились петлять,
спорить дороги, ведущие в вечный Рим.
Не называй никак — не надо нас называть,
сами собой остаться если хотим.