Дождь не может идти вечно (с)
ВЕСЕННИЙ РОМАНС
В лиловой густоте весеннего броженья
плащами прошуршав по площади ночной,
мы вдруг заснем в метро устало и блаженно,
как будто сотни лет остались за спиной.
Минуем все дары, что - врозь и не по чину.
Минуем все дворы, где мы не ко двору.
И я тебя, мой друг, до смерти не покину,
затекшее плечо во сне не уберу.
И пусть, ощерясь, мир бросается в погоню.
Сквозь бренные дела, сквозь бранные слова -
мы въедем прямо в рай в пустеющем вагоне,
в тот самый райский сад, где небо и трава.
Там по воде плывет серебряная стружка
и облако, дрожа, цепляется за куст.
Там бабушка моя, а с ней моя подружка
горстями вишни рвут и пробуют на вкус.
Пока блаженный свет из наших душ не вытек
и, грохоча, вагон разбрызгивает тьму, -
не просыпайся. Спи. Не то заставят выйти.
И, что страшней всего, - уже по одному.
1995
В лиловой густоте весеннего броженья
плащами прошуршав по площади ночной,
мы вдруг заснем в метро устало и блаженно,
как будто сотни лет остались за спиной.
Минуем все дары, что - врозь и не по чину.
Минуем все дворы, где мы не ко двору.
И я тебя, мой друг, до смерти не покину,
затекшее плечо во сне не уберу.
И пусть, ощерясь, мир бросается в погоню.
Сквозь бренные дела, сквозь бранные слова -
мы въедем прямо в рай в пустеющем вагоне,
в тот самый райский сад, где небо и трава.
Там по воде плывет серебряная стружка
и облако, дрожа, цепляется за куст.
Там бабушка моя, а с ней моя подружка
горстями вишни рвут и пробуют на вкус.
Пока блаженный свет из наших душ не вытек
и, грохоча, вагон разбрызгивает тьму, -
не просыпайся. Спи. Не то заставят выйти.
И, что страшней всего, - уже по одному.
1995