Из книги "Лодка на фаянсе"
***
В час между ночью и утром, когда
в лужах стоит дождевая вода…
и не колышутся травы,
в зябкую оторопь, в сонную тишь
вскинешься и ничего не простишь
ближнему, спящему справа.
В темном дворе проступает стена.
Контур старухи с бутылкой вина,
мусор подпольного треста -
все озаряет сирени гуашь:
детская выдумка, вечная блажь -
цвет вырывать из контекста.
Хмурая родина в утренний час
кормит с помойки возлюбленных чад,
чтоб не зашлись с голодухи.
И надо всем, что недвижно пока,
низко и густо висят облака -
хлебом, размякшим в сивухе.
Господи! Я не об этом - о ней,
бражной сирени над миром теней,
над кривизной жестяною.
О крупнолистной ее наготе,
влажноволнистой ее густоте
между стеной и стеною.
В час между мглою и светом легко,
створки раздвинув, глотать молоко
воздуха. Сбросив зевоту
спящего дома и зыбкую муть, -
двери захлопнуть и жизнь повернуть
на полтора оборота.